Независимая предвзятая журналистика постъядерного мира FreeZero
Радиоактивное солнце поднимается над пустошью.
Дикие собаки динго обгладывают кости нубов, не успевших добраться до купола до наступления сумерек.
Под куполом Новой Москвы уже пробки.
Старатели, уже раскурившись силиком и шлифанув не самым качественным веномом, стоят толпой у купола, чтобы под охраной Военной Полиции и рейнжеров двинуться к шахтам, чтобы там до глубокой ночи махать киркой.
Под прикрытием рейнжеров на оборонительных вышках, сталкеры со своими верными крашерами и надёжными винторезами уже выдвинулись за хабаром в пустоши. Не всем посчастливится вернуться с наградой. Да чего уж греха таить, хотя бы живыми и целыми.
Торговцы выкладывают свои товары на полках аукциона.
Иные, что скупают ресурсы, пьют кофе в пабе, им нет нужды околачиваться в банке, пока первые грузовики не придут с ходки.
Одни инженеры чинят купол, другие группой выдвигаются на обслуживание ТПК.
На мониторах ряха мэра Москвы, еле помещающаяся в экран. Морда эта призывает к благоразумию и обещает лучшую жизнь.
И лишь в здании администрации без изменений: в окнах всегда горит свет.
Радиоактивное солнце поднимается над пустошью.Дикие собаки динго обгладывают кости нубов, не успевших добраться до купола до наступления сумерек.
Под куполом Новой Москвы уже пробки.
Старатели, уже раскурившись силиком и шлифанув не самым качественным веномом, стоят толпой у купола, чтобы под охраной Военной Полиции и рейнжеров двинуться к шахтам, чтобы там до глубокой ночи махать киркой.
Под прикрытием рейнжеров на оборонительных вышках, сталкеры со своими верными крашерами и надёжными винторезами уже выдвинулись за хабаром в пустоши. Не всем посчастливится вернуться с наградой. Да чего уж греха таить, хотя бы живыми и целыми.
Торговцы выкладывают свои товары на полках аукциона.
Иные, что скупают ресурсы, пьют кофе в пабе, им нет нужды околачиваться в банке, пока первые грузовики не придут с ходки.
Одни инженеры чинят купол, другие группой выдвигаются на обслуживание ТПК.
На мониторах ряха мэра Москвы, еле помещающаяся в экран. Морда эта призывает к благоразумию и обещает лучшую жизнь.
И лишь в здании администрации без изменений: в окнах всегда горит свет.
Дороги к шахтам